ОНИ НЕ СОТВОРЯТ ДЛЯ НАС ЧУДО: ФАНТАСМАГОРИЯ ЛЮБВИ ПО РЕМАРКУ

Любовь — волнительное чувство, познать которое не дано каждому. Смерть — финальный аккорд, точка, предначертанная всякому. Небеса не знаю любимчиков. А поэтому всегда важно помнить, что время жить — это сейчас и никогда потом. В завершении 2016 года на сцене ДК Выборгский режиссер-постановщик Валерий Владимиров представил музыкально-драматическую постановку по мотивам романа Э.М.Ремарка под названием "Время жить", показав безнадежную историю любви с преследующей по пятам смертью. 

Она — больная и запертая в четырех стенах санатория. Он — отчаянный и всегда рискующий. Они встречаются случайно: Он ее не принимает, а потом влюбляется, Она видит в нем путь к освобождению, а потом тоже влюбляется. Актриса Наталья Мартынова, исполняющая главную женскую роль, предстает в начале спектакля запертым в темной и бесчувственной темнице ребенком, который не знает ничего, кроме тягот военного времени и подчинения строгого санаторного режима. Она любопытна, ей все интересно, но ей смертельно страшно. И тут появляется Он — герой-гонщик Максима Ханжова — совершенной иной мужчина, который относится к ней не как к больной, а как к нечто совершенно иному. Бесформенное платье-свитер, скрывающее фигуру, грубые ботинки — ее индивидуальность, ее чувственность и женственность замкнуты в ней, и больше всего на свете она боится умереть, не познав жизнь и свою внутреннюю силу. Удивительно, но оба героя очень остро чувствуют жизнь: когда Он рискует, когда Она переживает очередной приступ. И весь спектакль "Время жить" — это борьба за ценные мгновения, отвоевывание каждой минуты, прожитой на пределе. 

Фантасмагория — это причудливое, бредовое видение. И кто знает, был ли тот побег в Париж правдой? Прожила ли Она свою короткую, но яркую жизнь с платьями? Был ли Он? Быть может, все это было больным бредом? Но одно Она видела предельно четко — смерть, преследующую ее на каждом шагу с невидимым саваном в руках. Режиссер-постановщик Валерий Владимиров в спектакле вводит в повествование, основанное на романе Ремарка, героев из греческой мифологии: бога Эреба, исполненного Сергеем Худяковым, как олицетворение вечного мрака, и богиню Никту, исполненную Зинаидой Некрасовой, как олицетворение ночной темноты. Их присутствие ощущает каждый, — и Он, и Она, — они молчаливы, они слушают, внимают, а после забирают. Героиня Мартыновой, будто в оправдание за свой бунт, постоянно говорит с ними, что еще не время. Но боги не готовы сотворить чудо. И в конце одной из конфессий Эреб смиренно ложится под ее ноги, образуя кольцо — она в кругу, она в плену, и совершить побег от реальности практически невозможно. 

Соединение в спектакле драматического действия, хореографии и пения представляет собой эвфонию жизни: именно ради этих ярких моментов стоило сбежать. Понятие времени, как считает она, — вещь растяжимая: каждый человек живет лишь несколько дней или недель, что делает ценным в жизни не её длину, а отношение к ней. Именно поэтому сейчас — время жить. С побегом меняется образ героини Мартыновой: она раскрывается, становится более женственной, желанной. Бесформенный наряд сменяется на платье, подчеркивающее ее формы, Она более уверенная в себе, Она играет на контрасте — Она начинает жить. Актриса Наталья Мартынова, исполняющая главную роль, смогла показать всю непосредственность своей героини и поделить себя на человека, живущего в двух разных мирах: там, где Она больна и ее дни сочтены, и там, где Она просто счастлива. Страсть и взрыв эмоций героя Максима Ханжова — это дополнительное топливо в разгорающийся огонь ее жизни. Они то встречаются, то расстаются, то дышат друг другом, то отталкивают и ревнуют. Такой контраст давал им полный спектр чувств и не позволял жизни становиться привычной и обыденной. 

Безмолвные Эреб и Никта поддерживают метания героев языком тела: то прижимают к себе, пугая холодным поцелуем смерти и мрака, то отталкивают, позволяя надышаться воздухом свободны. Уставшие боги, как изначально называлась постановка, кажется, сами поняли, что такое жизнь, столкнувшись с отчаянными и жаждущими героями. Они с любопытством смотрят на мир, который открылся перед ними: что такое поезд, как это кататься на велосипеде, какая бывает первая любовь... Они пытаются повторить то, что увидели, и понять, что в этом находят люди. Возможно, именно поэтому они смягчили свой приговор и оттянули главный момент, когда Никта перехватывала Эреба с саваном для нее, позволяя познать жизнь еще. Возможно, именно поэтому дуэт Ханжова с Мартыновой "Maybe I, maybe you" наполнен легкой иронией и горьким трагизмом, ведь рано или поздно их жизнь все-таки закончится — их, маленькая, темпераментная, противоречивая, но невероятно страстная жизнь. 

Спектакль очень символичен: в качестве декораций используются массивные круглые конструкции, напоминающие замкнутый круг, герои одеты в основном в белые вещи, которые можно трактовать как символ радости или траура, в зависимости от страны, а еще их одежда не имеет целостности — она бесформенна и будто сшита из кусочков бинтов, тонких белых лент, латающих раны на их сердцах. А может, это отрезки памяти, те самые яркие моменты, когда они были счастливы. Также в начале спектакля Она встречает зрителя с пронзительным монологом о выживании в послевоенной Европе, у нее завязанные глаза. Полупрозрачная пелена делает ее взгляд мутным, а когда появляется Он, Она видит мир иным, Она готова жить. Даже в пластике Эреба и Никты чувствуется спрятанный смысл и то самое осознание конфликта, о которых танцоры рассказывали на public-talk за месяц до спектакля. Сергей Худяков, который также является хореографом-постановщиком спектакля, представил запоминающийся образ мрачного бога, с которым нельзя шутить, несмотря на его внешнее спокойствие и некоторое равнодушие. Он то аккуратен с героиней Мартыновой, кружа ее в танце, то очень зол за бунтарские выходки, хватая ее за волосы и желая скорее укрыть глаза пеленой мрака. И как красива сцена, когда Эреб опускается под ноги, смотрит на нее, Она что-то говорит, а хитрый бог заключает ее в замкнутый круг своей темной сущности. Смерти все равно не избежать. Или восхитительная Зинаида Некрасова, показывающая своим телом и пластикой, что нельзя отворачиваться и обижаться, нельзя бросать то, что начал. Она тоже держит его в своем кольце, играючи напоминая о себе и своей сущности — ночной темноте. Эти боги если не сотворят чудо, то дадут шанс насладиться жизнью в полной мере, чтобы последний вздох закончился блаженной улыбкой на лице. 

Все на свете содержит противоположность. Ничто не может существовать без противоположности. Есть мужчина и женщина. Есть простые люди и бессмертные боги. Есть любовь и смерть. Есть счастье и трагедия. Удивительно тонкая и очень тяжелая постановка отразила всю сущность литературных героев Ремарка и его отношение ко времени — нужно упиваться каждым мгновением, даже если оно будет последним. И с окончанием спектакля приходит понимание быстротечности жизни и истинной цены свободы. Отчего смена названия с книжной версии "Жизнь взаймы" на "Время жить" кажется самым мотивирующим лозунгом, призывающим восставать, бунтовать, любить, черпать до последней капли свое личное счастье и никогда не останавливаться. Никогда. Потому что жизнь не надо занимать или отбирать. Ее нужно жить. Прямо здесь и сейчас.